Дело трех императоров - Страница 8

- Разумеется.

- Немедленно свяжитесь с ним. Пусть все бросит в Милане и едет в Рим: это особое задание. Пусть возьмет дело в свои руки, раскроет его как можно быстрее и позаботится, чтобы о происходящем знали только те, кому положено знать. Поторопитесь, Поль, это не терпит промедления.

- Я и не медлил, господин министр. Я уже позвонил в Милан. И только что мне удалось поговорить с Ришаром Валансом. Он отказывается.

- Как вы сказали?

- Он отказывается.

Эдуар Валюбер сощурился:

- Ришар Валанс ваш друг, не правда ли?

- В некотором роде - да.

- В таком случае я надеюсь, ради его и вашего блага, что через два часа он будет в Риме. Ответственность за выполнение этой миссии я возлагаю на вас лично.

Эдуар Валюбер встал и открыл дверь перед своим секретарем.

- Вообще-то я склонен думать, что это приказ, - добавил он.

IX

Ришар Валанс опустил телефонную трубку на плечо. И закрыл глаза, слушая, как где-то далеко потрескивает голос Поля.

- Сегодня утром я высказался достаточно ясно, Поль, - произнес он. - Вы надеетесь, что заставите меня передумать?

- Это приказ министра, Валанс.

- Передайте ему, чтобы катился ко всем чертям. Мне приказывать нельзя.

Пальцы Поля судорожно вцепились в трубку. Он чувствовал, что Ришар Валанс слушает его невнимательно. Очевидно, в этот момент юрист занят чем-то другим - читает газету или отвечает на письмо. Спорить с Валансом было тяжелым испытанием. Но разговор по телефону имел свое преимущество: не приходилось выдерживать его взгляд.

Поль разглядывал потолок в кабинете.

- Это ошибка, Валанс. Большая ошибка. Вы нарываетесь на такую жуткую неприятность, какой у вас еще не бывало.

На другом конце провода раздалось ироническое восклицание. Даже вдали от Милана было понятно, что надавить на Ришара Валанса не удалось. Полю вспомнились мухи, которые с жужжанием вьются вокруг черного быка, недалеко от его дома в Испании. Он знал, что такая ассоциация не слишком оригинальна, но ничего не мог с собой поделать: всякий раз, когда он вот так разговаривал с Валансом, ему вспоминалась эта картина: мухи и черный бык. И наоборот, всякий раз, когда он оказывался в Испании и видел этого черного быка, ему вспоминался Валанс и он ничего не мог с собой поделать. Быка зовут Эстебан. Поль обожает этого быка, и ему страшно подумать о том, что бык умрет раньше. Чтобы расшевелить Эстебана, мух должно быть очень много, и они должны быть очень назойливыми. Тогда, возможно, через час могучий бык сдвинется с места. Тяжеловесная громада его тела внушает робость. Выступающие позвонки прочерчивают линию спины, так и хочется провести по ним пальцем и посмотреть, что будет. И уже протягиваешь руку, но тут изгиб его спины или движение рогатой головы заставляют тебя отступить. Вот и Валанс заставляет тебя отступить.

- Если вы сейчас же не согласитесь взяться за это дело, Валанс, ваша песенка спета. Валюбер высказался на этот счет вполне определенно.

- Не утомляйте меня такими разговорами, Поль, я сумею выкрутиться. Это не первое задание, от которого я отказываюсь.

- Валюбер намерен возложить на меня ответственность за ваш отказ. Вы загубите не только вашу, но и мою карьеру.

Валанс коротко рассмеялся.

- А раз так, я имею право узнать причину, - продолжал Поль. - Почему вы отказываетесь от задания?

Поль стиснул зубы. Спрашивать Ришара Валанса вот так, напрямую, у них было не принято. Валанс мог ответить на вопрос, а мог решить никогда больше с тобой не встречаться: это зависело от обстоятельств. От каких именно, никто до сих пор не понял. Сейчас он ничего не отвечал, только дышал в трубку.

- Только две причины могут помешать вам взяться за это расследование, - сказал Поль. - Во-первых, ваша смерть. Вы мертвы, Валанс?

- Кажется, нет.

- Во-вторых, личная заинтересованность.

- Тут вы попали в точку. Я знал убитого.

- Примите мои соболезнования. Это был ваш друг?

- Нет. Мы были знакомы очень давно, с тех пор прошло по меньшей мере лет восемнадцать.

- Восемнадцать лет? И это вы называете «знать убитого»? А его сын? А жена? Вы знали также и его семью?

- Его жену я видел. Насколько я помню, это яркое воплощение «вечной женственности». Я не знал, что у него есть сын. Вся суть в том, Поль, что я не хочу расследовать смерть Анри Валюбера. Мне это неприятно. И на сей раз я намерен придерживаться буквы закона: нельзя браться за расследование уголовного дела, если ты знаком с одним из его фигурантов, пусть и едва-едва знаком. Это вопрос деонтологии, так и доложите министру.

- Ваши доводы не выдерживают критики, Валанс.

- Поль, я прекращаю разговор, у меня много работы. Возьмитесь сами за это расследование, у вас прекрасно получится.

- Нет. Этим должны заняться вы, и никто больше.

Валанс засмеялся.

- Вы трус, Валанс. Готовы воспользоваться любым предлогом, чтобы отвертеться от задания, а все потому, что боитесь его провалить: ведь вы уже много лет не соприкасались с реальными преступлениями, реальным кровопролитием, вы вышли из игры, занялись теорией и производите целые горы бумаг, не склеенных кровью. Еще бы, теперь она вас пугает, потому что вы не тот, кем были раньше.

- А вы мерзавец, Поль, и к тому же дурак.

Затем Валанс на секунду умолк. Поль старался думать об Эстебане.

- Когда отходит ближайший поезд на Рим?

- Через сорок пять минут.

- Скажите министру, что я еду. Что я вернусь самое позднее через две недели с отчетом о завершенном расследовании. Что я вернусь с чемоданом, полным крови, кишок и слез, и вывалю содержимое чемодана на ваши письменные столы, и этого содержимого будет достаточно, чтобы вас обоих стошнило.